Митрофан Воронежский, православный святой

Святитель Митрофан, в миру – Михаил, родился 6 ноября 1623 года в селе Антилохово Владимирской епархии (ныне Савинского района Ивановской области) в семье священника.

Святитель Митрофан: "Я родился в мир сей от благочестивых родителей и воспитан ими в непорочном благо­честии Восточной Церкви, в православной вере".

• Половину своей жизни святой прожил в миру, был женат и имел детей. Сохранились сведения о заботливости святого по воспитанию своего сына Ивана.
  
• Святитель был некоторое время священником в селе Сидоровском Суздальской епархии.
  
• На 40-м году жизни он овдовел и решил посвятить свою жизнь Богу. Своим местожительством он избрал Золотниковский Успенский монастырь недалеко от Суздаля.
  
• 1663 г. - священник Михаил был пострижен в иночество с именем Митрофан. Здесь святитель начал иноческое подвижничество, отличаясь глубоким смирением. О его строгой иноческой жизни стало известно в монашеской среде.
  
• Через три года после вступления в Золотниковскую обитель братия соседнего Яхромского Космина монастыря, не имевшего в ту пору настоятеля, стали просить местное духовное начальство о доставлении им в игумены Митрофана.
  
• Просьба была исполнена: в июне 1665 года блюстителем патриаршей кафедры митрополитом Сарским и Подонским Павлом инок Митрофан "благословен во игуменский чин", игуменом Яхромской обители.
  
• В Яхромском монастыре святой Митрофан был настоятелем почти десять лет. Насаждая среди братии дух благочестия, игумен заботился и о внешнем процветании обители. Вскоре после вступления в управление монастырем он приобрел для него богато украшенное Евангелие; затем, видя тесноту монастырского храма, святой Митрофан с помощью благотворителей построил новый, более обширный, во имя Всемилостивого Спаса, Нерукотворного Его образа, причём снабдил этот храм новою церковною утварью.
  
• 
  
• В 1675 году управлению святого Митрофана, как "мужа благоговейного и добродетельного", Патриарх Иоаким поручил другую, более обширную и славную Унженскую обитель во имя Живоначальной Троицы. Унженская обитель пользо­валась милостями царей дома Романовых. Она была знакома царю Михаилу Феодоровичу еще до вступления его на Россий­ский престол: в 1612 году или в начале 1613 года он с матерью своею, инокиней Марфой Иоанновной, приезжал в обитель и молился преподобному Макарию о возвращении отца свое­го, митрополита Ростовского Филарета, томившегося в плену у поляков. В 1619 году Михаил Феодорович совершил в торжественно-царской обстановке путешествие в монастырь пре­подобного Макария по своему обету "за некоторые угодника Божиего чудеса и помощь, оказанную великому государю и родителям его во время их печали". Со времени царского посещения Унженская обитель, по воле Михаила Феодоровича, была учинена "наравне с Соловецким монастырем", а игумены её получили право ежегодного приезда в Москву к царю и патриарху с образом преподобного Макария и со святой водой после дней празднования преподобному Макарию, приходившихся на 19 января и 25 июля. Таким путем Унженские игумены получили личный до­ступ к царю и патриарху, что имело важное значение для обители. Не меньшую любовь и веру к преподобному Макарию Унженскому имел и внук царя Михаила, Феодор Алексеевич, у которого было сильное желание видеть обитель и поклониться гробу преподобного. Высокое покровительство царствующего дома благоприятно отразилось на внешнем положении обители, которая из мало­заметной и немногочисленной стала знаменитой, много­людной и богатой, обладающей многочисленными вотчина­ми, обширным и разнообразным хозяйством.
  
• Назначение святого Митрофана игуменом такой обители показывает, как Патриарх Иоаким почитал его за благочестие и мудрую распорядительность, и следует признать это, тем бо­лее что обстоятельства внутренней жизни обители требовали особенной внимательности при выборе настоятеля. Послед­ние годы правления предшественника святого Митрофана, игумена Никиты, были для Унженской обители очень тяже­лы. В 1671 году были обретены честные мощи основателя монастыря преподобного Макария; по распоряжению игумена они были положены в издавна устроенной поверх могилы пре­подобного гробнице с изображением почившего угодника Бо­жиего на верхней доске. Ежегодно начали совершать праздно­вание в память открытия мощей. Но это радостное событие омрачилось печалью: игумен и братия, "содержимые просто­тою", не сообщили об открытии мощей ни патриарху, ни царю. Через четыре года по доносу одного монаха, недовольного игу­меном Никитою, поднялось об этом дело. Начавшееся по рас­поряжению патриарха следствие окончилось тем, что откры­тые мощи были положены под спуд, а о. Никита лишен игу­менства и сослан "под начал в послушники" в Желтоводский монастырь.
  
• В столь тяжелую годину Патриарх Иоаким дал в руководи­тели Унженской обители игумена Митрофа­на, надеясь, что он сумеет укрепить веру и вселить мир в смя­тенные сердца братии и множества богомольцев, приходив­ших на поклонение чудотворцу Макарию. И действительно, обитель получила теперь себе надежного и опытного руководи­теля.
  
• Святой Митрофан управлял Унженским монастырем почти семь лет. Здесь, как и в Яхромской обители, его трудами был сооружен в честь Благовещения Пресвятой Богородицы теплый каменный храм с трапезою и колокольней. Церковь была освяще­на в 1680 году, через три года после закладки; за благословен­ной грамотой на освящение храма святой Митрофан лично ездил в Москву. В храме преподобного Макария, ос­нователя обители, находился образ Спасителя с надписью: "1680 года, по обещанию монаха Митрофана".
  
• Эти памятники благочестивого храмоздательства свиде­тельствуют о горячей любви святого Митрофана к благолепию дома Божиего. К сожалению, нет сведений, которые изобра­жали бы нам деятельность святого игумена, направленную к созиданию храма Божиего в душах вверенного ему словесного стада. Но что она была благотворна, об этом красноречиво говорит то доверие, какое питал Патриарх Иоаким к Унженскому игумену.
  
• Видя, вероятно, как он мудро правит своею обителью, патриарх поручил ему исполнение важных дел. В 1677 году по повелению Патриарха Иоакима Унженский игумен "дозирал святые церкви в ветлужских селах". В том же году по приказанию патриарха он совместно с поповскими старостами отбирал в городах Галиче и Юрьевце Повольском с уездами в монас­тырских, соборных, приходских и "ружных" храмах старопечатные служебники, а вместо них раздавал слу­жебники новой печати.
  
• Вскоре святой Митрофан получил новое, уже постоянное служебное назначение. Он был поставлен десятильником. Унженская обитель принадлежала к обширной Галицкой деся­тине патриаршей епархии. Десятильничий двор, где сосредо­точивалось управление этой десятиной, был в городе Галиче, отдаленном от обители. Обширность десятины и многочислен­ность входивших в нее храмов создавали большое неудобство в надзоре за духовенством. Поэтому в 1680 году, незадолго до оставления святым Митрофаном настоятельства в Унженской обители, из Галичской десятины были выделены и вновь обра­зованы еще две десятины: Усольская и Унженская. Заведование Унженскою десятиною, в состав которой вошло 94 храма, было поручено игуменам Макарьева монастыря. В го­роде Унже был устроен "десятильничий двор", или приказ ду­ховных дел, где председательствовали Унженские игумены. Святой Митрофан, таким образом, был первым десятильником Унженской десятины.
  
• Богоугодная жизнь игумена Митрофана привлекала к нему почитателей, которые выражали свое уважение к Унженскому игумену пожертвованиями в монастырь. Среди них по любви к святому и щедрым пожертвованиям в обитель выда­вался приближенный к царю боярин Богдан Матфеевич Хит­рово. В монастыре хранились вклады этого боярина и жены его Марины: икона преподобного Макария Унженского, по­жертвованная "по обещанию" в 1679 году, напрестольное Евангелие, подаренное царем Феодором Алексеевичем бояри­ну, а им, после сооружения богатого оклада, отданное в Унженскую обитель, и синодик "для вечного поминовения" ро­дителей Хитрово. И игумен Митрофан любил боярина за лю­бовь его к обители.
  
• Во время настоятельства святого Митрофана икону препо­добного Макария, находившуюся на его гробнице, приносили, по распоряжению благочестивого царя, из Унженского монастыря в Москву, во дворец. Царь "со всем своим пресветлым домом" воздал честной иконе, "яко самому великому угоднику Божиему Макарию", поклонение, совершив пред нею "молебные пения". Потом он приказал сделать на икону новое украшение из золота и серебра, которые были выданы из царских сокровищ. Отпуская обратно честную икону, царь провожал ее со своим "синклитом с пением и со священным чином до уреченного места". Нет сомнения, что икону сопро­вождал в Москву сам настоятель обители святой Митрофан. Личные свидания со святителем и беседы с ним западали в душу набожного царя, и он относился к подвижнику с глу­боким уважением. Об этом свидетельствуют многочисленные царские грамоты, дарованные Унженскому монастырю в то время, когда настоятелем его был святой Митрофан; в этих грамотах или вновь жаловались или подтверждались преж­ние льготы обители.
  
• На Московском Соборе 1681–1682 годов в чис­ле мер для борьбы с усиливавшимся расколом старообрядчест­ва и в целях содействия большему распространению христиан­ского просвещения среди православных положено было увели­чить число епархий и открыть новую кафедру – Воронежскую. На эту кафедру по желанию царя был избран святой Митрофан, ещё ранее, года за полтора, вызванный из Унженской обители в Москву на чреду священнослужения. Современники объясняют это избрание высокой подвижнической жизнью святого Митрофана, "мужа воистину праведна и свята", а также желанием благочестивого царя возвеличить Унженскую обитель возведением на епископскую кафедру ее настоятеля, в котором он видел наместника преподобного Макария по игуменству и ученика его по жизни.
  
• 2 апреля 1682 года святой Митрофан был посвящён во епископа Патриархом Иоакимом с шестнадцатью архипастырями.
  
• После посвящения епископ Митрофан прожил довольно продолжительное время, с апреля до половины августа, в Москве. Новоучреждённая епархия нуждалась первоначально в его заботах здесь, в столице, где находилась высшая духовная и светская власть: так, в Москве вскоре после хиротонии святой Митрофан возбудил вопрос об отводе места в городеВоронеже под соборную церковь и под двор епископу с домовыми людьми. Кроме того, первопрестольнику Воронежскому нужно было запастись и советами опытных людей, а также приобрести предметы, необходимые для богослужения. Из домовой архиерейской казны Рязанского митрополита святому Митрофану были выданы книги, епископское облачение, посох, кресты; из неё же получены им были и деньги.
  
• 28 апреля скончался царь Феодор Алексеевич, и святитель Митрофан, чередуясь с другими бывшими в Москве епископами, совершал установленное поминовение по усопшем государе. 25 июня святитель участвовал в венчании на царство юных государей – Иоанна и Петра Алексеевичей.
  
• Лето, проведенное святителем в Москве после хиротонии, было тяжёлым временем государственных и церковных волнений. На его глазах происходили кровавые неистовства стрельцов (15–17 мая 1682), державших в постоянной тревоге правительство и народ в продолжение всего лета.
  
• Воронежский епископ присутствовал 5 июля 1682 г. на Соборе в Грановитой палате, устроенном для прений с раскольниками, и был свидетелем диких проявлений необузданного фанатиз­ма невежественных защитников старины: их предводитель, суздальский поп Никита Пустосвят, не стесняясь присутствием на Соборе правительницы Софии, вдовой царицы Наталии Кирилловны и патриарха, даже нанес побои Холмогорскому архиепископу Афанасию, когда тот обратился к нему со словом увещания. Без сомнения, эти печальные события глубоко запали в душу святого Митрофана, и святитель до гроба рев­ностно заботился как об устроении церковной жизни, так и о благе государственном. Впоследствии он сам напоминал в челобитных государям, что был отпущен из Москвы в Воро­неж в "смутное время", почему и архиерейский дом его остав­лен в забвении, без вотчин и угодий.
  
• Тяжёлый подвиг епископского служения для святителя Митрофана увеличивался нестроениями его новоучреждённой епархии. Воронежский край был лишь недавно заселен; город Воронеж еще не насчитывал себе тогда и ста лет. Первые поселенцы здесь были невольные, согнанные сюда прави­тельством из разных сел и городов России для охраны края от нападений крымских татар; к ним впоследствии присоедини­лись беглецы, покидавшие, по тяжелым условиям жизни, родные места и искавшие приволья в придонской Малороссии; были здесь и выходцы из Приднепровья, укрывавшиеся от польских притеснений. Это разнообразное население придон­ского края было подчинено в церковном отношении Рязанским митрополитам, но в действительности оно лишено было епископского руководства и надзора: при обширности Рязан­ской епархии, имевшей более 1200 храмов, Рязанские архипастыри не посещали город Воронеж, не говоря уже об уездах, а потому они не могли иметь пастырского влияния на этот отдаленный край своей епархии. Все это печальным образом отражалось на состоянии веры и нравов населения: свет евангельского учения не проник в жизнь народа.
  
• Многие христиане того края не только носили языческие имена, но и жили по-язычески: воровали, пьянствовали; семей­ный быт расшатывался такими пороками, о которых и говорить непристойно; богослужение посещалось редко. Неуваже­ние к храму и духовенству даже среди высшего слоя населе­ния – помещиков доходило до того, что были случаи, когда служба прерывалась непристойной перебранкой, а храм Божий делался местом избиения священника. Такие происшествия показывают, как было слабо религиозно-нрав­ственное влияние на пасомых не только со стороны высшей церковной власти, но и со стороны приходского духовенства. А происходило это оттого, что само духовенство стояло невысоко по своей жизни. Первыми священниками новонаселенного края были "сведенцы" из других сёл и городов и, можно думать, то были не лучшие из священников. Впоследствии, с возрастанием храмов в Воронежской епархии, возрастало и число пастырей, причём становились священниками или потомки первых священников, или малограмотные крестьяне, которые затруднялись под­писать свое собственное имя. К тому же и таких пастырей, которые были в состоянии лишь совершать богослужение, недо­ставало. По пространству Воронежская епархия была обшир­на, но храмов в ней было мало – всего 182, так что в иных ме­стах вёрст на 50, на 80 не было храма. Нередко, по отсутствию пастырей, храмы стояли "без пения", и население привыкало к "беспоповскому" строю жизни, что создавало здесь чрезвычайно благоприятную почву для развития раскола. Хорошо известно, что придонский край был одним из излюбленных убежищ для раскольников. Раскольники построили пустыньки и отсюда с особенным удобством прививали православным если не раскол, то нерасположение к Церкви и её пастырям: малопросвещенные христиане, числящиеся православными, безбоязненно посещали эти пустыньки, счи­тая их устроителей принадлежащими к Православной Церкви.
  
• Не находило надлежащего удовлетворения своим духов­ным нуждам население придонского края и в монастырях, ко­торые возникли здесь, главным образом, в первой половине XVII века: не столько монастыри действовали благотворным образом на жизнь окружающих мирян, сколько последние вносили в их внутренний строй чуждый и пагубный дух мир­ской жизни. Монастыри эти были малочисленны и притом на­ходились в постоянной опасности ограбления или от крым­ских татар или от разбойничьих шаек, бродивших в крае под видом "воинских людей", состоящих на государственной службе. Это побуждало монастыри искать себе защитников среди местного населения, с которым они приходили в очень близкое соприкосновение.
  
• Благодаря военному положению страны среди жителей придонского края было много инвалидов, выбывших из рядов охранителей Украины; много было вдов и сирот, оставшихся без кормильцев, убитых в стычках с татарами. И вот, при от­сутствии богоугодных заведений – богаделен и приютов мо­настыри и наполнялись инвалидами, вдовами и сиротами; не­которые из монастырей даже и основывались отчасти с этой целью, причем местное население помогало устроению монас­тыря и оказывало ему дальнейшую поддержку. Но эта бли­зость к миру вредно отзывалась на жизни обителей: попавшие в монастыри нередко без призвания, насельники их втягива­лись в хозяйственные хлопоты, уделяя им более внимания, нежели делу собственного спасения: монастыри стали похо­дить больше на поместья. Из-за хозяйственных угодий у мно­гих монастырей Придонья бывали не только судебные тяжбы, но и вооружённые столкновения с населением.
  
• Уклонение иноков с пути своих обетов тем более усилива­лось, что жертвователи-миряне вмешивались во внутреннюю жизнь монастырей, тогда как влияние духовной власти на них, по причине отдаленности кафедрального города Рязани, было крайне слабо. Здесь немало было чернецов, которые бе­жали сюда из монастырей Москвы и прочих епархий, чтобы жить на свободе, "ведая, что здесь не обреталось архиерейства". Своевольные монахи, почти не знавшие в действительно­сти епископского надзора, опираясь на поддержку мирян, иногда открыто противились распоряжениям духовной влас­ти, так что епископ принужден был искать управы на ослуш­ников у царя или патриарха.
  
• Вообще, край требовал для своего церковного устройства больших трудов, забот и настойчивости. И святой Митрофан хорошо понимал это: в одной из своих челобитных он дает та­кой отзыв о своей епархии: "у нас место украинское и всякого чину люди обвыкли жить неподвластно, по своей воле".
  
• В конце августа 1682 года святитель Митрофан прибыл в Воронеж и вскоре обратился к священникам своей, вновь открытой епархии с архипастырским посланием. Чтобы внедрить начала христианской жизни в своей пастве святитель нуждался в сотрудничестве со стороны своих ближайших по­мощников - пресвитеров, но для этого нужно было еще в них самих прежде зажечь огонь святой ревности о спасении вве­ренных им душ. И вот святитель в простых, но одушевленных словах послания объясняет пресвитерам высокое призвание пастыря, указывает три его главные обязанности и прекрасно подобранными изречениями из Священного Писания убежда­ет к неленостному их исполнению.
  
• Послание святого Митрофана. "Честные иереи Бога Вышнего! – писал святитель, - вож­ди словесного стада Христова! Вы должны иметь светлые очи ума, просвещенные светом разумения, чтобы вести других по правому пути; по слову Господа, вы должны быть самым све­том: вы есте свет мира (Мф. 5, 14). Вы, пастыри, должны преподавать овцам словесным приготовленную манну слова Божия, подобно тому, как Ангелы приготовляли чувственную манну в пустыне. Вы, как ходатаи, должны в молитвах ваших подражать Моисею и Павлу, которые с такою ревностию мо­лились Богу за людей своих! Моисей говорил Богу: и ныне, аще оставиши им грех их, остави: аще же ни, изглади мя из книги Твоея, в нюже вписал еси (Исх. 32, 32). Павел говорит: молил бых ся бо сам аз отлучен быти от Христа по братии моей, сродницех моих по плоти: иже суть исраилите (Рим. 9, 3). Так и вам подобает ревновать о спасении людей Божиих. Добрые пастыри таковы, что готовы были души свои по­ложить за овцы (Ин. 10-15). Так и вы устрояйте себя. Па­сите еже в вас, стадо Божие, посещающе не нуждею, но волею, и по Бозе: ниже неправедными прибытки, но усердно (1 Пет. 5, 2). Христос Спаситель, когда вручал святому апостолу Пет­ру пасение овец Своих, трижды говорил ему: паси (Ин. 21, 15-17). Это, очевидно, для того, что пастыри трояко пасут вру­ченное им стадо: словом учения, молитвою и силою святых та­инств, наконец образом жизни. Эти три вида пасения и вы усердно выполняйте: преподавайте людям слово учения, по­казывайте на себе пример доброй жизни, усердно возносите молитвы к Богу о врученной вам пастве, старайтесь препода­вать им святые таинства, то есть просвещайте неверующих святым крещением, согрешивших после крещения старай­тесь приводить к покаянию и исправлению жизни, достойных сподобляйте пречистых Таин Тела и Крови Христовых, за­ботьтесь о больных, особенно чтобы не отходили из этой жиз­ни без святых Таин и не лишались последнего елеосвящения. Вместе с Божественным Павлом засвидетельствую убо аз пред Богом и Господем Иисусом Христом, хотящим судити живым и мертвым в явлении Его и царствии Его: проповедуйте слово, настойте благовременне и безвременне, обличайте, запре­щайте, умоляйте со всяким долготерпением и учением (2 Тим. 4, 1-2). И молю вы, братие, вразумляйте безчинныя, утешайте малодушныя, заступайте немощныя, долготерпите ко всем: непрестанно молитеся. О всем благодарите: сия бо есть воля Божия о Христе Иисусе в вас (1 Сол. 5, 14, 17-18). Образ будите верным словом, житием, любовию, ду­хом, верою, чистотою (1 Тим. 4, 12): ни едино ни в чем же дающе претыкание, да служение безпорочно будет: но во всем представляйте себе, яко Божия слуги (2 Кор. 6, 3-4). Если все это соблюдете, то воистину являшуся Пастыреначальнику приимете неувядаемый славы венец (1 Пет. 5, 4). О! Если бы получить всем нам сию славу, благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Которому подобает слава и держава со Отцем и Святым Духом во веки веков! Благословение Господне на вас, благодатию Его, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь".
  
• Приведённое послание проникнуто одною мыслью о вели­чии и святости пастырского служения; ею же проникнуто и последнее, обращенное к священнослужителям Воронеж­ской епархии, наставление святителя, содержащееся в его ду­ховном завещании. Та же самая мысль одушевляла святителя и во время его двадцатилетней многотрудной архипастырской деятельности.
  
• Вступив на Воронежскую кафедру, святой Митрофан самоотверженно возложил на себя нелегкие обязанности епископа. Как опытный хозяин, радеющий об имуществе церковном, он стремился к тому, чтобы увеличить средства своей небогатой епархии и заботливо упорядочивал ее внешний, церковно-хозяйственный обиход. Но главные заботы святителя сосредоточивались на пастырском попечении о спасении душ вверенного ему Господом словесного стада. Святой Митрофан явился истинным пастырем, со страхом Божиим он свершал свое служение: с любовию и милосердием вспахивал святитель ниву сердец человеческих, чтобы посеять на них спасительные семена слова Божиего; лишь в крайних случаях для искоренения пороков обращался он к суровым карательным мерам.
  
• Неприветливо встретил святого Митрофана его кафедральный город: архиерейский двор оказался настолько ветхим, что епископ вынужден был на первых порах ютиться со "своими домовыми людьми" на постоялом дворе, причем, по его собственному выражению, он терпел "большую нуж­ду". Средства новой епархии, вверенной управлению святого Митрофана, были очень невелики: не считая Воронежа, к ней отошло главным образом из соседней Рязанской митрополии шесть незначительных городков: Елец, Коротояк, Землянский, Урыв, Орлов, Костенской, а между тем на сбор с местных храмов и мо­настырей нужно было содержать архиерейскую кафедру с "домовыми людьми".
  
• Вследствие грозных событий лета 1682 года духовные и светские власти в Москве не позаботились о нуждах новоучреждённой маленькой Воронежской епархии. И святитель впоследствии указывал в челобитных, что он "отпущен из Москвы на Воронеж в смутное время, и ничем не пожало­ван", почему "на Воронеже, в дому Пресвятой Богородицы вотчин и никаких угодий нет, и он, Митрофан епископ, ничем не взыскан". Таким образом, пред святителем прежде всего возник вопрос о хозяйственных нуждах епархии. Сам святи­тель вел настолько простой образ жизни, что ему с избытком хватило бы самых незначительных средств. Но бедность епархии была тяжела ему потому, что обрекала на нужду и всех обитателей его архиерейского дома, что не позволяло ему раз­давать щедрую милостыню нищим, что, наконец, препятство­вало ввести в епархии благолепное церковное богослужение, к чему особенно лежало сердце святого Митрофана. Сам по себе тяжелый вопрос о епархиальных средствах осложнился для святителя еще новым неприятным делом: он вынужден был отстаивать границы своей епархии от притязаний Рязанских митрополитов, недовольных выделением из своей митрополии некоторых городов, отошедших к Воронежской кафедре. Этот спор о границе смежных епархий вызывался отчасти тем, что Собором 1674 года было постановлено каждой епархии руководиться при разграничении входящих в ее состав городов и уездов старыми писцовыми книгами, составленными вскоре после Смутного времени. Но потом, когда в Малороссии, благодаря усиленному приливу переселенцев, с течением времени возник целый ряд новых городков, получилось несоответствие нового деления на уезды со старым по писцовым книгам, которыми продолжали ещё руководиться в делах землевладе­ния. Поводом для начала распри могли послужить случаи добровольного отделения от Рязани некоторых сёл, близких кВоронежу или к уездам Воронежской епархии, или, наобо­рот, – попытки некоторых приходов Воронежской епархии отписаться к Рязани, святой Митрофан принимал меры к возвращению отложившихся приходов.
  
• Продолжительный спор святого Митрофана с Рязанскими митрополитами о границах соседних епархий был решен в конце концов в его пользу царем Петром весной 1699 года. К Воронежской епархии были присоединены: Усмань, Демшинск, Белоколодезь и село Мокрый Боярак от Рязанской епархии, а от Белогородской - Острогожск или Рыбный. Ранее того (в 1697 году) Патриарх Адриан значительно расширил пределы Воронежской епархии, присоеди­нив к ней новопоселенцев Воронежского уезда по рекам Битюгу, Икорцу и Осереду. При святителе значительно возросло число вотчин и угодий Воронежского архиерейского дома: одни из них были приписаны к нему духовной или светской властью по челобитным святого Митрофана, в которых он указывал на бедность своего архиерейского дома; другие были пожалованы царём Петром, отличавшим святителя среди прочих иерархов.
  
• Одною из первых забот святого Митрофана было построение нового кафедрального собора, ибо существовавшая тогда соборная церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы была очень ветха. Ещё в Москве, до переезда в Воро­неж, святитель просил об отводе удобного места для постройки собора.
  
• Ответом на эту просьбу была царская грамота (19 июня 1682 года) Воронежскому воеводе, на основании которой он отвел под собор и архиерейский двор почти третью часть тог­дашнего города - около 255 сажен. Но недостаток средств вы­нудил святого Митрофана отложить свое намерение и пока ог­раничиться поправкой прежнего соборного храма. 24 марта 1683 года святитель просил государей челобитной грамотой дать ему на три года и с уплатою за работу из архиерейской казны двух плотников из числа тех, которые правительством брались из городов и монастырей Воронежской епархии для постройки стругов.
  
• Однако соборный храм оказался настолько ветхим, что поддержка его становилась бесполезной: кровля и помост об­валились, так что совершать в нем богослужение было почти невозможно. Указывая в челобитной Патриарху Иоакиму на такую ветхость соборного храма, святитель просил его разрешить построение нового собора и именно каменного, потому что кирпич и камень были под рукой, а лес "в дальнем рассто­янии, верстах в тридцати и больше". Вскоре святым Митрофаном была получена от патриарха благословенная грамота (от 19 апреля 1684 года) на постройку каменного соборного храма, так же как и прежнего, в честь Благовещения Пресвя­той Богородицы. На возведение соборного храма государи по­жаловали святителю мельницу при речке Ельце, а ко времени окончания строительства собора они же вместе с царевной Софией Алексеев­ной сделали (16 декабря 1688 года) новое пожертвование – ко­локол весом в 160 пудов. К 1692 году собор был уже освящён.
  
• Благовещенский собор, воздвигнутый заботами святителя, представлял собою храм, значительно превосходивший своими размерами все храмы Воронежа. Архитектура его была очень проста: на высоких прямых стенах с окнами в два ряда покоилась низкая деревянная крыша с пятью большими гла­вами, над которыми значительно возвышались венчавившие их кресты. С правой стороны к главной части храма, отделя­ясь от нее по обычаю того времени глухой каменной стеной, примыкал придел в честь Архангела Михаила, имя которого святитель носил в миру.
  
• О благочестивой ревности святителя и заботах его о благолепии храма Божиего не менее красноречиво свидетельствовал и внутренний вид собора. Пред алтарем высился 6-ярусный иконостас прекрасной столярной работы. Главные иконы иконостаса блистали серебряными чеканными позолоченны­ми окладами. Царские врата с царским венцом над ними бы­ли обложены драгоценным серебряным вызолоченным чекан­ной работы окладом. Бархатная с золотом одежда покрывала святой престол. Смиренный и полный простоты в домашнем обиходе, святой Митрофан любил в храме Божием благолепие как в священных одеждах, так и в церковной утвари. Поэтому воронежский собор при святителе (особенно когдаВоронежская епархия стала обширнее и богаче) был богат ценными облачениями. Большая часть их была из атла­са, шелка и бархата, а также из материй, вышедших ныне из употребления, но равных по достоинству помянутым. Многие облачения были шиты золотом и серебром. Церковная утварь, за незначительными исключениями, была серебряная, вызолоченная. Все это, как говорит святитель в духовном завеща­нии, было собрано "с великим трудом"; например, за покуп­кой материй для облачений святому Митрофану приходилось посылать не только в Москву, но даже в Астрахань, где прода­вались дорогие восточные шёлковые ткани, вывозимые из Персии.
  
• Святитель любил построенный им соборный храм, как свое детище, и перед кончиной своей завещал хранить "недвижимо" всё устроенное в нём. Но беспощадное время и люди, невнимательные к последней воле святителя, не соблюли его завета: к началу XX века в соборе сохранилось очень немногое и малоценное из собранных им сокровищ, например, медный посох, крашенинная мантия. Вероятно, значительную часть средств на постройку соборного храма и на его драгоценную утварь святитель Митрофан собрал на стороне, может быть, в Москве у знатных людей, знакомых с ним раньше.
  
• Местные средства новооткрытой епархии, особенно в пер­вые годы до ее увеличения, были очень скромны. По крайней мере святитель жаловался государю на отсутствие "подаяния" соборного храма, вследствие чего была "великая ску­дость" в свечах, ладане и церковном вине, тогда как в других епархиях все это выдавалось из казны. Царской грамотой (10 июля 1696 года) велено было в соборный храм выдавать "в вечные времена" ежегодно "без умаления" по 5 пудов воску на свечи и по 5 рублей на вино и ладан "из Воронежских та­моженных доходов". К собору святителем был приписан до­вольно большой причт, а за богослужением обычно пел строй­ный архиерейский хор, состоявший из 13–20 человек.
  
• За истовое и благолепное богослужение святителя Благовещенский собор сделался любимым храмом постоянных и временных жителей Воронежа: среди вкладчиков собора, вне­сших имена своих почивших родных в синодик, находились москвичи, ярославцы, зарайцы. Встречались имена и знат­ных людей времени святого Митрофана, например, Льва Ки­рилловича Нарышкина (дяди царя Петра по матери), Феодора Абрамовича Лопухина (тестя царя), Тихона Николаевича Стрешнева (ближнего боярина государя).
  
• Недолго просуществовал Благовещенский собор: спустя 14 лет по смерти своего создателя (около 1717 года) он обрушился от близости рвов, а главное, от нетвёрдости фундамента.
  
• Любя храм Божий и убежденный в глубоком значении его для усвоения истин веры и добрых нравов народом, святой Митрофан сумел вдохнуть эту любовь и своей пастве. Во вре­мя его управления в Воронежской епархии происходила оживленная церковностроительная деятельность и число храмов, по сравнению с прежним, увеличилось более чем на четверть.
  
• Для новоучреждённой Воронежской епархии деятельность святого Митрофана была истинным благословением Божиим. Под мудрым управлением святителя все стороны не только церковной, но и государственной жизни края испытали благо­детельную перемену. Монахи, белое духовенство и миряне -все одинаково были дороги святителю, о всех он одинаково за­ботился, ибо сознавал, что все без различия вручены Господом его архипастырскому водительству.
  
• Монастыри Воронежской епархии нашли себе надёжного руководителя в лице святого Митрофана. Он вступил на Воро­нежскую кафедру после девятнадцатилетнего пребывания в различных монастырях. 14 лет из этих 19 он был игуменом в двух обителях. Особенно большой опыт в управлении как братией, так и хозяйственными делами монастырей святой Митрофан приобрел за время своего игуменства в Унженской обители, сравнительно многолюдной и богатой вотчинами. Мероприятия святого Митрофана, касавшиеся обителей Воронежской епархии, направлены были, прежде всего, к искоренению упрочившихся в них нестроений, которые происходили от своеволия иноков и мирян, делавших вклады, и отражали общую беспорядочность украинской жизни. Святитель приписывал к архиерейскому дому, то есть подчинял монастыри непосредственному своему надзору, когда вмешательство вкладчиков-мирян во внутренний строй их в корень подрывало самые основы иноческой жизни. По этой именно причине к Воронежскому архиерейскому дому был приписан Боршевский монастырь во имя Живоначальной Троицы, построенный донскими казаками, постригавшимися здесь в старости и болезни. Обитель была богата: немало льгот и угодий получила она от Войска Донского, привыкшего смотреть на нее как на свое достояние. Отсюда происходило вмешательство казаков в монастырские дела и беспорядки в обители. Своеволие иноков Боршевского монастыря, поддерживаемых донскими казаками, дошло до того, что святой Митрофан в челобитной великим государям принужден был писать: (Боршева) "монастыря и монастырских крестьян во всяких духовных и челобитных делах от донских казаков мне, богомольцу вашему, ведать невозможно". Царской грамотой (9 февраля 1686 года) монастырь этот с крестьянами, вотчинной землей и угодьями велено было приписать к Воронежскому архиерейскому дому, чем прекращалось самостоятельное существование обители. Предписано было выслать на Дон казаков из монастыря, чтобы они перестали хозяйничать в нём; казаков же, приезжавших на богомолье, разрешалось держать в обители не более трёх дней. Приписаны были к архиерейскому дому при святом Митрофане и некото­рые другие монастыри, а один закрыт.
  
• Но при этом святой Митрофан много заботился о поддерж­ке тех монастырей, которые считал необходимыми для удов­летворения духовных нужд своей паствы. С этою целью святитель основывает новые монастыри. По его распоряже­нию (в 1682 году) Рождественский скит на Каменной горе, принадлежавший Елецкому мужскому монастырю во имя Живоначальной Троицы, был обращен в женский общежи­тельный монастырь для поселения "чёрных стариц", скитав­шихся в миру по городу Ельцу "с великою нуждою". Новых монастырей, возникших в Воронежской епархии во дни свя­тителя Митрофана, два: Коротоякский в честь Вознесения Господня и Битюцкий во имя Живоначальной Троицы.
  
• В обителях Воронежской епархии было тогда немало не­строений и беспорядков. Монастырское хозяйство было не­упорядочено и сильно расшатано непомерными государствен­ными повинностями, а главное, жизнь монашествующих была далека от высоты иноческих обетов. На все это святитель и обратил свое внимание.
  
• Он потребовал, чтобы в обителях велась строгая отчетность о приходе и расходе монастырских денег; такую правильную отчетность он ввел в Дивногорском монастыре. В Покровском девичьем монастыре святител